Оружейник. Винтовки для Петра Первого - Страница 100

100

По самым скромным оценкам, каждая пушка на берегу втрое сильнее такой же на корабле – а по мнению иных стратегов, и вдесятеро. Причина понятна: судно уязвимо целиком, всадить же ядро в тесную амбразуру береговой батареи чрезвычайно сложно. С земли можно невозбранно стрелять брандскугелями – русские моряки не страшатся их применять и с кораблей, но морские авторитеты порицают подобную манеру, считая обоюдоопасной.

Двуслойный, крест-накрест, плот из толстых бревен, по самый дощатый настил погруженный в воду, ничуть не хуже берега. Ни ядер, ни пожара он не боится. Пушки можно прикрыть, как на суше, мешками с песком. Дуэль плавучей батареи о восьми орудиях с шестидесятипушечным кораблем будет примерно равной, при несравнимой стоимости строительства. Конечно, плоты не могут выйти в море, но передвигать их по лиману, где посредством шестов, где буксировкой, достаточно просто. Линейный флот среди этих мелей еще более неуклюж, турки очень сильно рискуют – а нам полтора аршина глубины хватит. Часть леса, сплавленного по Днепру для городового строения, забрали под артиллерию и стали постепенно отвоевывать водное пространство.

Упорная позиционная война в лимане происходила большей частью без меня, ибо пришлось отбыть к Перекопу, где положение тоже требовало вмешательства.

Сместив старого хана, султан возвратил на крымский престол его младшего брата Каплан Гирея (тридцатью годами младше Девлета, в магометанских странах такая разница между братьями не редкость). Успевший лет семь назад посидеть недолго на троне и скинутый тогда за поражение от черкесов, новый правитель принял страну в полном разорении.

Предгорная полоса от Кафы до Херсонеса выжжена дотла. Ожидая от нас после взятия столицы дальнейшего наступления, татары спалили аулы вдоль дорог с Бахчисарая на Инкерман и Гезлев. Как выяснилось – зря, потом жалели. Нуреддин Бахты Гирей, властвовавший на Кубани, отказал родственнику в подчинении, полагая себя более достойным и несправедливо обойденным султанской милостью. Ногаи, кочевавшие в Буджаке и вообще к западу от Днепра, будучи отрезаны от Крыма русскими войсками, остались в ханском подданстве лишь номинально. На деле они подчинялись бендерскому паше, и то весьма условно: этот народ не любит дисциплины. Восточнее, обитающие у берегов Азовского моря орды едичкульская и джамбулуцкая вступили в тайные переговоры с комендантом Келиным о переходе под русскую власть и хотя решительного согласия не выказывали, зато и противности нашим войскам не делали, справедливо опасаясь возмездия за малейшую враждебность. Меня их фактический нейтралитет устраивал.

Всего лишь три года назад, в начале войны, крымцы способны были вывести в поле семидесятитысячное конное войско, заставляющее все живое прятаться за крепостные валы. На многие сотни верст русские пикеты и разъезды из степи как метлой выметало, движение обозов прекращалось. Теперь наши казаки и калмыки в полосе действий корпуса Бутурлина господствовали безраздельно. Потерю воинов татары могли восполнить – но потеря желания воевать и покорности хану оказалась значительней.

Каплан Гирей в первые дни правления не имел полной власти даже на полуострове. Крымские беи отказались дать ему людей, считая по старой памяти неудачником. Однако, пользуясь застарелым соперничеством двух знатнейших родов: Мансур и Ширин, хан возобладал над аристократией. С помощью Ширинов, владевших пастбищами близ перешейка, он стал усиливать давление на наш гарнизон, слишком малочисленный, чтобы перекрыть броды через Гнилое море. Не прошло и месяца, а перекопские обозы требовалось сопровождать самое меньшее полком. Ханство начинало выздоравливать от полученной раны, оставить извечного врага в покое было бы опрометчиво.

Загнать неприятелей силами калмыков обратно в Крым удалось. Но как добиться, чтоб они оттуда не вылезали? Наши вспомогательные войска рано или поздно придется отпустить, а крымцы здесь живут. Пройдя вдоль сивашского берега с большим отрядом конницы и егерями на плоскодонках, я составил подробную карту, сделал промеры глубин, обозначил удобные для переправ места, сжег или захватил все татарские лодки, до каких смог дотянуться. Помимо перешейка, еще пятнадцать-двадцать верст побережья нуждались в охране: там, где легкая кавалерия способна пересечь залив. Недостаток пресной воды не позволял разместить значительные отряды – значит, надлежало создать заграждения.

Препятствия, извечно воздвигаемые оседлыми народами против конных варваров, бывают различны. Они не обязательно непреодолимы для людей: рассказывают, что знаменитую Китайскую стену во многих местах легко перелезть. Без лошади, разумеется. Те же принципы фортификации пригодны и у нас. Крутой эскарп сажени в полторы высотой или незаметные на дне брода острые колья, достающие до конского брюха, могут оказаться к месту. Минирование вновь пошло в ход, только в тактику я внес поправки: во-первых, минную линию стал прикрывать стрелками, во-вторых, первым рядом со стороны неприятеля иногда закладывал не бомбы, а фейерверки, нацеленные прямо в жертв. Это сбивало крымцев, наловчившихся подставлять вместо себя скотину. Быть затоптанным взбесившимся стадом ничуть не приятнее, чем попасть под взрыв.

«Малая война» в окрестностях Перекопа часто оборачивалась состязанием в хитрости и изобретательности, требуя от наших людей качеств, присущих больше казакам, чем регулярному войску. Несчастная Прутская баталия воистину оказалась кладезем новых тактических приемов. Об одном, придуманном солдатами, я целых три года даже не догадывался, а подчиненные офицеры преследовали его как проявление трусости. Однако у меня егеря, стреляющие лежа, опирая фузеи на поставленные пред собой солдатские ранцы, вызвали не гнев, а восхищение. Рассчитав, насколько уменьшится уязвимость стрелка и особенно его заметность для неприятеля, я приказал найти, кто первый сие придумал, для заслуженной награды. Но приз, к моему удивлению, остался не востребован. Наиболее вероятно, начинателями были нестроевые и легкораненые на Пруте, коих мельтешащие за рекой поляки Потоцкого вынудили к перестрелке. Теперь эта манера была введена моим приказом в обязательную экзерцицию и особо рекомендована для засад.

100